Уст твоих бурный ветер - Страница 65

– Вот и ладушки, - Тилос погладил ее по волосам. - Возможно, тебе еще придется сюда вернуться. Возможно, и нет. Пошли назад.

– Погоди! - Элиза оттолкнула его руку и повернулась к нему лицом. - Тилос, я… я хочу знать - что еще ты напихал в мою голову? Что еще свалится на меня в самый неожиданный момент?

– Ну… - Тилос задумчиво потер верхнюю губу. - Ничего особенного. Пара укрытий на случай смертельной опасности, несколько имен нужных людей в разных городах… Все по мелочам. Знание придет само, когда в нем появится необходимость.

– Зачем?

– Что? - Тилос недоуменно уставился на девушку. - Как - зачем?

– Зачем это все? - Элиза почувствовала, как глубоко внутри закипает ярость. Спокойно, одернула она себя. Не дури. Расслабься! - Зачем ты засунул мне в голову все свои дурацкие штуки? Ты что, не мог сразу сказать, по-человечески?

– Не забывай, я не человек, - темные глаза Тилоса холодно смотрели на нее. - Не давай внешнему сходству сбить себя с толку. - Он присел и посмотрел на нее снизу верх. - Эла, помнишь, я спросил у тебя - готова ли ты поиграть со смертью? Ты согласилась. Ты не задавала вопросов тогда, и тем более поздно задавать их сейчас. Не бойся, - уже мягче добавил он. - Я не программировал тебя на действия. Информация, только информация…

– На действия? - сердце Элизы сжалось в холодный комок. - Ты хочешь сказать, что… что…

– Да, - кивнул тот. - Можно сделать так, что по ключевому слову ты сделаешь что-то, что совсем не собиралась делать. Даже не обязательно по слову - в определенное время, например, или в определенных обстоятельствах. Но с тобой я так не поступил. Мне нужно, чтобы ты оставалась свободной.

– Я? Со мной? - переспросила девушка. - А… другие? Мира? Джабраил? Все остальные?

– Ты действительно хочешь знать? Или тебя волнует лишь, чего от них ожидать? - Тилос отвел взгляд и, прищурившись, уставился на заходящее солнце.

Элиза молча смотрела на него. У нее возникло ощущение, что под ногами проваливается тонкий ненадежный мостик, под которым - пропасть. Ей вспомнились марионетки в бродячем цирке, которых она несколько раз видела в дни больших ярмарок. Подчиняясь искусным рукам и голосу кукловода, фигурки двигались, дрались, разговаривали почти как живые. Неужели и она - такая же кукла? Но разве так можно?

– Тилос, - запинаясь, произнесла она. - Я не знаю… Но разве можно заставлять людей делать что-то вот так… бездумно, по чужой воле? Чтобы они не знали, что они делают?

– Хороший вопрос, - Тилос снова посмотрел на нее. - Я задаю его себе много лет, и так и не нашел ответа. Но почему тебя так пугают ментоблоки? Какая разница, отчего человек поступает так или иначе? Кого-то ведет собственная выгода, кого-то приказ, а кто-то искренне считает, что поступает так по своей воле. Мотивы всегда разнообразны, и встроенный приказ - не лучше и не хуже прочих.

– А если ты заставишь убить кого-нибудь? Пошлешь человека на смерть, и даже не оставишь ему выбора? Даже раб может сбежать с поля боя, если он решит, что так лучше!

– Эла, - усмехнулся Тилос. - Я, конечно, сукин сын, но не настолько. Мне не раз приходилось убивать по разным причинам, но никогда я не казнил чужими руками. Я сужу, выношу приговор и привожу его в исполнение - сам, всегда сам. И я помню лица всех своих жертв, всех до единой - моя память устроена так, что я ничего не забываю. Нет, я не использую невольных убийц. Все куда невиннее - например, незаметно даже для себя оставить пакет в нужном месте. Что же до главного твоего вопроса - можно ли так поступать в принципе… - Он хмыкнул. - Это далеко не главная проблема. Можно ли убивать людей - вопросик куда похлеще. Психопрограммирование может стать страшной вещью в руках мерзавца, стремящегося к власти, к славе, к личной выгоде. Но оно может и приносить пользу. Большая часть моих курьеров - случайные люди, использованные втемную. Они не подозревают, что что-то для кого-то несут, а потому не могут случайно выдать себя, не рискуют попасться из-за явных связей со мной. Такой подход значительно снижает риск и для них, и для моих людей. Вероятно, как и любое изобретение, психопрограммирование, вернее, его применение, всего лишь вопрос этики. Как кинжал, - он постучал себя пальцем по ножнам, - оно может служить и для убийства, и для нарезания хлеба.

– А ты всегда режешь ножом только хлеб? - в упор спросила Элиза. - Ты можешь поклясться?

– Весь вопрос в том, - Тилос резко встал с корточек, - веришь ты мне или нет. Если веришь - клятвы не нужны. Если нет - вряд ли тебя убедят хоть десять клятв. - Он положил руку девушке на плечо и взглянул ей в глаза, приблизив свое лицо почти вплотную. - Веришь ты мне?

Элиза попыталась отпрянуть, но рука Тилоса не позволила этого сделать. Она сглотнула слюну.

– Не знаю, - прошептала она. - Теперь - не знаю.

– По крайней мере, честно, - хмыкнул тот, отпуская ее плечо и снова присаживаясь на корточки. - Сложно тебя в чем-то винить. Ты просто не готова. Обычно доверенные люди в моем цирке проходят долгую подготовку, поднимаются по длинной лестнице, каждая ступенька которой - крупица тайного знания. Они узнают и принимают правду по частям, а не выпивают чашу одним глотком, как ты. Им легче. Но у тебя нет иного выхода, кроме как положиться на свое чувствительное сердечко. Оно подскажет, можно ли верить мне. Возможно, не сейчас, позже, но подскажет. И если ты решишь, что верить мне нельзя, что ж… Я не стану тебя удерживать.

Элиза отвернулась. В лагере неподалеку уже разгорался небольшой бездымный костерок из принесенного с собой хвороста. Наверное, там уже готовили горячую похлебку. В животе заурчало.