Уст твоих бурный ветер - Страница 108

108

– Значит, договорились, - обаятельно улыбнулся ему Тилос. - Эла, пожалуйста, отпусти незадачливого брата Куария. Вдруг он нам еще пригодится?

Дальнейшее Элиза запомнила плохо. В голове все кружилось. Заледеневшее в мокрой одежде на весеннем ветерке тело почти не слушалось, а губы запеклись от жажды. Какая-то баба неласково сунула ей сухое платье на местный манер - бесформенный балахон до пят с длинными рукавами. Девушка напялила его на себя прямо поверх штанов и рубахи. Она не понимала, что происходит, почему Тилос позволил так легко захватить себя в плен и главное - зачем им встречаться с попами. Брат Куарий куда-то исчез и на дворе не показывался, но его ненавидящий взгляд неотрывно преследовал ее, высохшее лицо с торчащими зубами непрерывно маячило перед глазами. Она смочила губы из лошадиного желоба и сжалась в комочек в каком-то углу.

Потом их с Тилосом долго везли в тряской телеге. Тилос осторожно обнимал ее за плечи, кутая в какую-то мешковину, но Элизу все равно била крупная дрожь. Голова плыла, окружающие всадники превращались в каких-то чудищ о трех головах. Изо рта брата Куария, немигающе следящего за пленниками из другого угла телеги, лезли длинные клыки, как у злых пустынных духов. Пару раз Тилос совал ей в рот что-то тошнотворно-горькое и не позволял выплевывать. Отвратительная отрыжка отдавала в нос, тошнота подступала к горлу, тело ломило, словно избитое. Пальцы Тилоса, осторожно прикасавшиеся ко лбу, казались ледяными.

Потом холод пропал. Ее везли на лобное место, каменный столб обвивали закопченные цепи, а хворост ярко пылал в костре, обжигая кожу. "Не надо…", - пыталась стонать она, но ее не слушали, грубо тащили и пихали, бросали в костер, били по голове кочергой. Змей с Бычком озабоченно склонялись над ней, Белка, веселая и красивая, призывно махала рукой из-за тына, а Крысеныш строил ей рожи, выходившими особенно страшными из-за рассеченной до кости щеки.

– Ишь ты, как горит! - озабоченно сказал кто-то над головой. - Никак, лихорадку девка подхватила. Эй, сестру Камию сюда, живо, да проследите, чтобы у кровати кто-то дежурил. Сбежит ведьмачка - шкуру спущу. Ну, а колдуна в холодную, да цепи-то на него наденьте, окаянные!

– Не торопись, святой брат, - холодно сказал ему Тилос. - Лишнее усердие тоже не всегда к спеху. Девочку закутать, обильное теплое питье, настой ромашки с кривозубкой четырежды в день. Над паром греть не вздумайте, тем паче в баню таскать.

Он проводил взглядом обмякшую на руках монахинь Элизу и повернулся к встречающему. Тот, явно опешив, стоял перед телегой, хлопая глазами. Брат Куарий подскочил к нему и начал быстро что-то втолковывать, тыча пальцем в Тилоса. Встречающий монах попеременно глядел то на Куария, то на Тилоса, явно сбитый с толку уверенной повадкой колдуна.

– Боярин! - Тилос поспешил воспользоваться его замешательством. - По дороге назад заедешь на постоялый двор. Там тебя ожидает…

– Да чтоб ты сдох! - взорвался так и не слезший с седла Меший. - Ты мне еще указываешь? Я тебя сейчас на куски порублю, дабы неповадно было…

– Утихомирься! - приказал Тилос. - Денег тебе за меня не заплатят. Не в первый раз я с братом Семлеменом встречусь. Хотел бы он - давно меня в масле вскипятил. На постоялом дворе тебя ждет… хм, посылка. Там - награда за труды. Я с тобой еще поговорю, но сейчас не до того. И забудь про большую дорогу. Пусть нынешний раз окажется последним. Иначе найду и сверну шею, никакие гридни меня не остановят.

Не дожидаясь, пока красный как рак боярин решит, стоит ли ему рубить на части наглеца, Тилос повернулся к монахам.

– Брат Тупас - я правильно расслышал твое имя?

Монах недоуменно кивнул и на всякий случай быстро поклонился знаку Колесованный Звезды на часовенке. Шел час вечерней молитвы, и оттуда доносились неспешные перезвоны малого колокола, должные отгонять зло и призывать верных на молитву. Заунывно вопил муэкан. Чужак, колдун по уверению боярина и святого брата, держался мало как не князь, и монах не совсем понимал, как себя вести.

– Брат Тупас, мне немедля нужен конь. Брат Семлемен в Малаховке, и мне нужно с ним поговорить. Срочно.

– Да откуда ты то ведаешь, колдун? - удивился немного пришедший в себя боярин. - Сам же говорил, что не знаешь.

– Теперь знаю, - отрезал Тилос. - На твоем месте, боярин, я бы поторопился забрать награду и отправляться восвояси. Я пришел с Юга с дурными вестями. Скоро на Тапар обрушится шторм, и лучше готовиться к нему заранее.

– Так ты… гонец? - поразился Меший. - Что ж ты сразу не сказал? Однако ж и нахал ты, для гонца-то…

– Я не гонец. Да и ты на большак вышел не для разговоров.

И тут отирающийся неподалеку брат Куарий решил проявить себя.

– Ведьмак! - взвизгнул он, вытягивая в сторону Тилоса тонкий длинный палец. - Ты хочешь навести морок и сбежать от гнева Отца нашего! Не выйдет! На костер тебя, прямо здесь и сейчас! Брат Тупий, зови стражу, вяжи самоз…

Тилос шагнул вперед и коротко ударил его под дых. Вопль монаха захлебнулся на полуслове. Кряхтя и хватая воздух, он опустился на землю.

– Я оставляю на твое попечение девочку, брат Тупий. У нее горячка, но она поправится. Я постараюсь забрать ее в ближайшее время, но обещать не могу. Присматривай за ней и не отпускай, буде она куда соберется. А теперь коня мне, быстро!

Боярин Меший, уже окончательно пришедший в себя от неожиданных поворотов судьбы, молча наблюдал, как его бывший пленник, отстранив конюха, с нечеловеческой скоростью седлает лошадь. Он явно о чем-то размышлял.

– Боярин, - тихо спросил его неотлучный Каманил, - так уйдет ведь? Ровно как и в самом деле морок на всех навел… Может, его того… кистенем, пока не утек? Колдун ведь, точно говорю, колдун!

108